Общественно-политический культурно-исторический журнал КРЫМ №1(2)2002 СИМФЕРОПОЛЬСКИЙ ОТШЕЛЬНИК Когда я впервые услышал музыку Алемдара Караманова (за роялем в сельском ДК сидел талантливый пианист, друг Караманова Аркадий Федоров, изгнанный к тому времени из всех престижных коллективов), то был так потрясен, что встал с места во время ее исполнения. Звучала его «Пролог. Мысль. Эпилог» - удивительное произведение, написанное специальными знаками, - привычных нот автору не хватило... Уже спустя несколько лет я увидел эту запись в музыкальном альбоме, изданном в ФРГ в 60-х годах и немыслимым образом переданном Караманову. В нем никому из нас не известный композитор Алемдар Сабитович Караманов замыкал ряд классиков - Прокофьев, Хачатурян, Шостакович - и «открывал» список новых имен отечественной музыки - Шнитке, Артемьев, Губайду-лина. Тогда же я узнал и о том, что его, в ту пору еще студента Московской консерватории, обучавшегося сразу на двух факультетах - композиции и исполнительском, - великий кинорежиссер Александр Ромм пригласил написать музыку к фильму «Обыкновенный фашизм», который с грандиозным успехом обошел экраны всего мира. Этому успеху в немалой степени, по свидетельству самых маститых кинокритиков и публицистов, способствовала и музыка Караманова. А потом я познакомился и подружился с этим удивительным, одновременно застенчивым и эпатажным человеком со взглядом, устремленным в Небо. Наша дружба длится уже более тридцати лет и, к великому счастью, Алемдар всё такой же - может часами слушать скрип стрелы качающегося на ветру подъемного крана или с упоением рассказывать, как писал абстрактную картину после разгона художников в Манеже Хрущевым... А еще спустя какое-то время в далекой Яполь-ской заполярной тундре я услышал по «Голосу Америки», что Алемдар Сабитович Караманов признан лучшим классическим композитором года и входит, по мнению Американской Академии, в десятку самых выдающихся мастеров музыки XX столетия - вместе с Прокофьевым, Айвзом, Рахманиновым, Мессианом, Пендерецким, Шнитке... Но всё это было потом. А в начале в сельском дворце культуры было потрясение. Я, дилетант, до сих пор не узнающий на слух подчас самые великие музыкальные произведения, не имеющий ни малейшего понятия о гармонии и нотах, раз и навсегда был потрясен той силой, энергией, которая исходила от музыки Караманова. Подобное в своей жизни я испытывал от православных песнопений и фуг Баха. Такая музыка может быть только от Бога... Они не могли не встретиться - композитор, услышавший музыку Неба, и художник, отражающий эту музыку в своих картинах. В начале 60-х годов Алемдар Караманов знакомится с восьмидесятилетним Георгием Эдуардовичем Бостремом, иконописцем и художником, который целый цикл произведений назвал «Небесными симфониями». Бог свел двух великих, и могучий талант Караманова был отшлифован православным даром Бострема. Вся музыка Алемдара Сабитовича глубоко православна. Он сам вспоминает: «Я навсегда запомнил слово Иисуса, переданное апостолом Иоанном: «Истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым»... «3(аЬа1 Ма1ег», «Аvе Маriа», «Совершишася», «Аз Иисус», «Месса Херсонес» - названия говорят сами за себя. Безмерная, величайшая евангельская тема постоянно притягивает к себе Мастера, и он соединяет в музыке, казалось бы, несоединимое: аскетизм ранней Западной Европы, византийские псалмы и религиозный романтизм последних времен. Караманов не только пишет музыку по Евангелию, но и сам подтверждает непреходящую истину слов Священного Писания: «Нет пророка в своем отечестве». Эти слова Спасителя - эпиграф к жизнеописанию композитора. Он - великий неизвестный, симферопольский отшельник, широко известный весьма узкому кругу людей. Раньше всё было в общем-то понятно: уж очень Караманов избегал всякой политики, ходил открыто в церковь, Богу молился. Вход в главные залы страны подобным в те времена открывали, мягко говоря, с неохотой. И великий фильм не помог, тем паче, что Караманов ничего не выпрашивал, ни перед кем не угодничал. Но главное все-таки было в другом: его музыку просто не могли как следует исполнить, даже если бы захотели. Слишком высокого исполнительского мастерства требовали его главные творения. Для пропитания писал песни, музыку к спектаклям, фильмам, музыку превосходную, но... Но сокровенное оставалось на нотных полосках. Потом что-то исполнили в Москве, появилась статья в популярном журнале «Смена», присвоили звание Заслуженного деятеля искусств Украины - перестройка обязывала. Дважды удостоенному Государственной премии АРК, наконец, Госпремию Украины им. Т. Г. Шевченко присвоили, но... музыку так и не исполняют.К чести нынешнего руководства нужно сказать, что Апемдара Сабитовича оценили: создан фонд его имени, стали традиционными Международные музыкальные конкурсы имени А. Карамано-ва, именно он - автор музыки гимна Автономной Республики Крым. Но, по жалуй, лишь раз за все это время он был по-настоящему счастлив. Когда слышал свою музыку в одном из престижнейших залов мира. В 1995 году стараниями знаменитого Юрия Башмета в Вестминстерском Центральном Холле в исполнении Софийского филармонического оркестра и Лондонского хора прозвучали его произведения. За дирижерским пультом стоял Эмил Табаков, хором руководил Рональд Корп, исполни- телями были Константин Щербаков, Сю-зен Маккензи-Парк, Клар Рюттер, Вер-нон Кирк. Мировое созвездие исполнило «Stabat Mater» и «Аvе Маriа», написанные Карамановым почти 30 лет назад. Успех был потрясающий, записан компакт-диск... Когда-то перед отъездом на Запад ставший всемирно знаменитым Шнитке поделился: «Караманов - одаренный человек, но, по существу, неизвестен, живет в глубинке... «Простим, видимо, никогда не видевшему Крыма маэстро такое суждение о нашем чудном крае, но Караманов и сейчас так же мало известен, как и сорок лет назад. «Нет пророка в своем отечестве»... И в данном случае отечество - не Крым, не Украина, и не СНГ, а весь мир - в который уже раз отворачивается от пророка, пытающегося поведать ему о Любви, Гармонии, Совершенстве. Совсем скоро Алемдару Сабитови-чу Караманову исполнится 70. Это -средний срок, отмеренный Богом для земной жизни человека. Но жизнь Ка-раманова в его музыке, и потому не может измеряться земными сроками... Если вы вдруг встретите на улицах Симферополя редко выходящего из дому Алемдара Сабитовича, постарайтесь тихонько, не мешая ему, слушать Небо, пройти с ним рядом хотя бы несколько шагов. Потом будет что рассказать детям и внукам.